|
|
Анна КОЗЫРЕВА |
|
2011 г. |
Форум славянских культур |
|
ФОРУМ СЛАВЯНСКИХ КУЛЬТУР |
|
|
|
Анна КОЗЫРЕВАСотворение мира и человека в мифах разных народовИз книги «Тайны язычества древних славян»
«В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош; и отдел Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один. И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. И создал Бог твердь; и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так. И назвал Бог твердь небом. И был вечер, и было утро: день вторый. И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так. И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями. И увидел Бог, что это хорошо. И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так. И произвела земля зелень, траву, сеющую семя его по роду ее, и дерево, приносящее плод, в котором семя его по роду его. И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день третий. И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной, для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов; И да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так. И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды; И поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, И управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день четвертый. И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной. И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее. И увидел Бог, что это хорошо. И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, и птицы да размножаются на земле. И был вечер, и было утро: день пятый. И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их. И стало так. И создал Бог зверей земных по роду их, и скот по роду его, и всех гадов земных по роду их. И увидел Бог, что это хорошо. И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему; и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Бытие, глава 1, 1-27).
Для верующего человека история, изложенная в Библии, безоговорочно принята как Божественное Откровение, переданное Господом через пророка Моисея, поэтому, как считает верующий, пытаться вместить всю полноту Божьего замысла о мироздании невозможно: Творец открыл ровно столько, сколько может вместить человеческий разум. Однако с самых ранних времен человек стремился познать хоть малую толику из того Великого замысла. Да и мы часто, всматриваясь в звездные глубины, озирая окружающий нас цветущий и благоухающий мир или с неподдельным любопытством следя за плавным течением речной волны, с искренним удивлением вновь и вновь задаемся извечным вопросом: а откуда всё это? Неужели когда-то этого могло не быть вовсе? Что же тогда было? И точно также блуждал взор в небесной выси у нашего далекого предка. Он был не так уж глуп, как нам может показаться. Да, в эпоху так называемую младенчества, человек был наивен и простодушен; был не так образован, как мы, умеющие читать и писать, но человек-младенец рано познал, что мир, в котором нет случайностей, прекрасен. Этот мир не хаотичен и не стихиен; здесь всё подчинено точной гармонии, определенному порядку и следует заданному ритму. День сменяется ночью… Солнце, покидая на ночь землю, уносит с собой тепло, а луна, появившись из-за потемневшего горизонта, волнует таинственным голубым светом… Жаркое лето уступает место холодной зиме… Дерево растет, по весне радуя глаз обилием цветов, и, когда созревает вкусный плод, человек насыщается им, но приходит срок – и дерево уже не цветет, не приносит сладкого плода… Всему есть начало и всему есть конец… Да и сам человек, маленькая точка в этом огромном мире, то же переживает свое начало - рождение и свой конец - умирание… Вопросы и вопросы… И бесконечные поиски ответа…
С завидным упорством познавая мир, древний человек многое замечал и многое, выражаясь современным языком, пытался систематизировать и объяснить. Эти первые открытия, совершенные человеком в древности, переданы в наследие будущим потомкам. Например, рассчитанный по движению звезд на небе, за малыми уточнениями, календарь, отражающий годовой цикл, продолжает удивлять своей точностью и до сих пор служит нам. На протяжении истории человек не изменился существенным образом ни внешне, ни характеру поведения, ни по своим первичным, неосознанным импульсам. Человек, каким объявился в этом мире, таким и остается быть. По большому счету, и продолжительность всей известной нам истории человечества, как доказано многочисленными археологическими находками, - ничтожна: не наберется и десятка тысяч лет! Даже в мифах самых разных народов мира нет переходного представления о человеке. Он изначально представлен в своей первородной ипостаси о двух ногах и двух руках, с туловом и головой. О первопредках, скажем, и встречаются описания их самого невероятного обличья, но это уже из области фантазий и домыслов. Известно, что детство – время безудержных полётов фантазии. Было свое детство и у человечества в целом. Младенчество – исторический период, который прожит человечеством в состоянии, склонном к сказочности и мифологизации. Мифы рождались не на пустом месте. За основу всего сущего мифотворец брал свою собственную жизнь: он рождается и умирает, так и все вокруг имеет свое начало и свой конец. Пристально наблюдая окружающий мир, наш далекий предок рано обнаружил эту закономерность, а, обнаружив, подчинил ей всё, что видел и что не видел, но чему давно дал объяснение и даже имя. Миф – это не просто осмысление окружающего мира и некоим образом не факт только словесности. Литературным жанром миф станет намного позднее, спустя века, а пока – это, прежде всего, мироощущение через эмоции и чувства, через определение себя живой частью этого целостного мира, красоту и величие которого, познав сразу же, человек благодарно принял как данность, как божественное озарение. Именно в моменты подобного озарения и происходит интуитивное постижение всей глубины, всей истины и основы основ бытия. И как тут не вспомнить знаменитых строк:
И внял я неба содраганье, ( А.С. Пушкин. «Пророк»)
Человек искренне и преданно восхищался земной красотой, обожествив даже малейшее колебание воздуха. Природа очаровывала его не столько внешней стороной, сколько той таинственностью, которую предстояло постигать изо дня в день. У древнего человека было свое чувство предела постижения окружающего мира, и, лишь повзрослев, он всё попытается осмыслить философски и выстроить в стройную систему, а пока он сам – центр перспективы, осязаемая ее точка, и всё то, что окружает человека, живое и неживое, видимое и невидимое, воспринимается как одно целое. Всё со всем объединено. Ничего не может существовать вне видимого мира, а то, что только нарисовано воображением, - такая же вполне реальная часть окружающего мира. Всё едино, всё согласовано и подчинено четкой гармонии. Нет ничего случайного и, тем более, лишнего. В это слитное единство входит не только то, что рядом и вокруг, но и всё то, что вне взора. Дерево корнями уходит в глубь земли, - значит и там обитаемый мир. Вот, устав за долгий день тянуть огненную колесницу, Солнце покидает небосклон, чтобы отдохнуть, набраться сил. Устает в конце дня человек – устает, как и всё живое, солнце. Да и пашня не сама по себе начинает зеленеть, а, оплодотворенная по весне живоносным семенем точь-в-точь, как беременная женщина, к сроку дает свой плод. Звездные массы в ночном небе над головой не разбросаны бессмысленной россыпью, а имеют свой рисунок, порядок и гармонию. Воображение, опираясь на собственный жизненный опыт и повседневные реалии, подсказывало одно решение за другим. Как ребенок в детстве, когда полёт фантазии особенно беспределен, живет в сказочном мире фантазий и вымыслов, так и человечество на заре своего младенчества, расположено было к безудержному мифотворчеству, пытаясь объяснить, прежде всего, себе важнейшие природные явления – происхождение земли, солнца, луны, грома и дождя… Однако фантазии порой не столь беспочвенны, как это может показаться. Коллективное подсознание народа, до срока сохраняющее, как под спудом, корневую генетическую память, интуитивно способно вдруг проявиться в некоем озарении, и тогда те глубинные знания проявлялись частично в мифотворчестве. По сути своей, Шестоднев – библейский рассказ о сотворении мира Богом, является краткой космогонической моделью, сохранившейся в народной памяти и являющейся для трех мировых религий, иудаизма, христианства и мусульманства, единой и безусловной. И нет ничего удивительного в том, что в большинстве мифов о мироздании прослеживаются явные совпадения. Так, представления о происхождении человеческого рода, например, у античных греков, евреев, вавилонян, египтян имеют в своей основе много общего. Человек изначально был близок к Богу, сотворившему этот великолепный мир, сотворивший и его, человека, но со временем глубинная исконная память ослабевала, а древнее знание, растворяясь в наслоениях самых немыслимых фантазий и домыслов, изчезло. Видоизменившись, остаточная память и стала мифом, а мифология, с течением времени приспосабливаясь к историческим реалиям и растеряв всю свою давнюю общность, подверглась полному переосмыслению. Вполне объяснимо и то, что создание мифа не есть принадлежность одного лишь какого-то времени. Внутренне менялся человек, менялось его окружение, меняла свои формы и законы общественная жизнь. На смену одной исторической формации приходила другая. Из первобытного, отчасти, хаотичного, общество превращалось в строгую, подчиненную четкой иерархии, структуру – государство. И, как следствие, мало-помалу меняло свои формы и вымышленное общество первых богов и богинь, часть которых была сниведена до обычных человеческих нужд, забот и увлечений. Боги, покинув недоступные человеку небесные пределы, стали активно обживать земное пространство, и всё больше и больше требовать участия человека в своей, пусть и вымышленной, жизни в виде обязательных поклонений и необходимых жертвоприношений. Возникла религия и с ней - упорядоченный и структурированный религиозный культ, подчиненный четкому годичному циклу. Появляются культовые служители. Задавшись вопросом о тех первых хранителях культа в древности, Сергей Есенин в своей работе, посвященной русской народной культуре, «Ключи Марии» отмечал: «В древности никто не располагал временем так свободно, как пастухи. Они были первые мыслители и поэты, о чем свидетельствуют показания Библии и апокрифы других направлений. Вся языческая вера в переселение душ, музыка, песня и тонкая, как кружево, философия жизни на земле есть плод прозрачных пастушеских дум». Кстати, слово «пастух» прочитывалось и как «пас-дух», то есть заклинатель богов и духов. Отсюда и слово «пастырь» - пастух духовный, как нередко образно называют священнослужителей сегодня. Столетием раньше другой русский поэт Александр Сергеевич Пушкин, также отмечая склонность древних пастухов к «философичности» и указывая на их способность точно предсказывать погоду, писал в стихотворении «Приметы»:
Пастух и земледел в младенческие Леты,
Нет ничего странного в том, что древний человек рано научился предугадывать погоду. Вся его жизнь самым тесным образом была связана с природой, неотъемлемой частью которой он ощущал себя. Вся его жизнь была подчинена четкому ритму, полностью зависимому от внешнего мира. Причем всё это было не простым отгадыванием или предугадыванием, а было знанием, полученным, как щедрый дар, от самой природы, за которой человек наблюдал из года в год, из века в век. На этом уровне как бы и не могло быть тайны – была реальность, в которой надо не просто жить, а надо выживать. Тайна виделась в другом – в попытке объяснить происхождение Вселенной и самого человека. То, что завтра, допустим, будет дождь, человек научился видеть по приметам заранее, но вот почему этот дождь будет, - это уже был вопрос без ответа. И так во всем. Не могли быть не замечены и двойственность, парность всего окружающего мира. Всё вокруг давно одушевлено и всему, следуя прямым ассоциациям, определен вполне человеческий ход событий, да и борьба за существование в обожествленной среде виделась такой же, как и в людской среде: кто сильнее, тот и в выигрыше, тот победитель, а нередко – тот, кто хитрее. И вновь была понятна только внешняя, событийная сторона, но совершенно не поддавался разумению вопрос о том, кто есть кто и кто есть откуда. Именно это необходимо было понять и объяснить; и человек справляется с этим. Он делает этот красочно, образно, подробно. Первые мифы о происхождении мира, о его сотворении, а следом и о появлении самого человека. Первым возник вопрос о том, что вот у человек есть мать и отец, значит и всем прочему есть свое Начало начал; значит есть Тот, Кто это Начало начал родил-создал. Так появился ответ, скорее и не ответ как таковой – а точное знание-определение, что есть Творец, что есть Абсолютное Высшее Начало. Вера в Единого Творца сразу же была близка человечеству, и позднее во всех мировых мифологиях, какое бы они не претерпевали мудрование, в той или иной остаточной форме таится первоистина, открытая в глубочайшей древности, поэтому во всех мировых мифах есть некто, кто есть первоначало и кто выше всех:
На горах Большой Равнины, На вершине Красных Камней, Там стоял Владыка Жизни, Гитчи Манито могучий, И с вершины Красных Камней Созывал к себе народы, Созывал людей отвсюду. (Из «Песни о Гайавате» Лонгофелло в переводе И. Бунина).
Большинство дошедших до наших дней ранних мифов, в которых рассказывается о возникновении земли, неба и людей, в свою очередь, сохраняют очевидное влияние забытых и угасших более древних мифов, следы которых, как осколки глубинных знаний, проявляются в народных сказках и преданиях. Так из чего же первоначально создавался мир? Вопрос не из праздных, вопрос вопросов, и каждый народ поспешил ответить на него по-своему. Так, согласно, иудейской мифологии: «Бог создал Небеса из света Своих одежд. Он создал Землю из снега, что был под его Священным Престолом. Он бросил его на воду, и вода, застыв, превратилась в прах. Земля и Море тоже стали простираться дальше и дальше.» Или по-другому представлению: «Бог сплел вместе две нити – огненную и снежную, чтобы создать Свой мир; и еще две – огненную и водную, чтобы создать Небеса. Другие считают, что Небеса были созданы из снега». Однако, если иудейские мифы близки к библейским, самыми древними из дошедших до нас они не являются. Родиной большинства мифов, по историческому праву, является Малая Азия. По счастливой случайности, часть древних мифов сохранилась не только в отрывочной изустной форме. Например, аккадский (т.е. вавилонский и ассирийский) самый древний эпос о сотворении мира почти полностью сохранился в письменном виде на семи таблицах, содержащих примерно по 156 клинописных строк. В письменном виде до наших дней дошли и мифы Древнего Египта. Нет нигде в мире истории более древней, чем история Двуречья и Египта. Малая Азия – колыбель всех народов, начало всей человеческой истории, поэтому большинство мировых мифов явно несут на себе влияние забытых и угасших преданий, корнями своими из этих древнейших мест. Осколки мифов, как следы более древних знаний, освоив сказочное пространство того или иного народа, незримо витали в воздухе. Часть древнейших шумерских мифов таких, как о Сотворении мира и Всемирном потопе, оказали большое влияние на мифологию многих, особенно близлежащих, народов. Возможно как сохранившие корневые, более глубинные знания о допотопной древности, шумерские мифы нашли свое отражение и в начальной части Библии – «Бытие». По шумерской космогонии первоначально всё заполняли вечные воды дочери океана Намму - Праматери. В этом первичном море и зародилась неким образом Вселенная, состоявшая вначале из неразделимого единства куполообразного Неба, водрузившегося над плоской Землей. Когда ж Намму разделила их, то Ки (Земля), зачав от Ана (Небо), вскоре родила сына-первенца Энлиля – могучего бога воздуха. В самых ранних текстах Энлиль фигурирует как «отец богов», «владыка небес и земли», выступает и в роли бога-громовика под именем «господин грозы», а также он - «царь всех земель», позднее цари и правители, похваляясь своей значимостью, утверждали, что именно Энлиль наделил их властью.
Энлиль, чье повеление простирается далеко, чье слово свято, Бог, чье решение непреложно, коему вверены судьбы, Чей вышний глаз скользит по землям, Чей вышний луч ищет сердце каждой земли, Энлиль, кто сидит широко на белом престоле, на высоком престоле, Кто совершенствует законы власти, главенства и царствия, Боги Земли склоняются в страхе перед ним, Боги небес смиренны перед ним… (Из «Гимна Энлилю»)
Следом в шумерских мифах появляется сын Энлиля – бог воды и мудрости Энки, которому предстояло довершить начатое отцом творение. И сотворил бог Энки Дильмун – «чистую», «непорочную» и «светлую» «страну жизни», которой неведомы были болезни и смерть. Призывает Энки Уту, бога солнца, и приказывает ему наполнить Дильмун свежей водой, принесенной с земли. Уту выполняет приказание, и страна превращается в божественный сад с плодоносными зелеными лугами и долинами. В этом раю Нинхурсаг, великая богиня-мать шумеров, выращивает восемь растений, которые Энки безжалостно съедает, и несет за это наказание: у него заболевают восемь органов. Когда он начинает излечиваться, то из его органов появляются новые боги и богини. Одним из больных органов Энки было ребро. По-шумерски ребро – звучит «ти», поэтому богиню, появившуюся из ребра Энки, зовут Нин-ти - «госпожа ребра». Однако у шумерского слова «ти» есть и другое значение: «оживлять», «давать жизнь», таким образом, Нин-ти – это еще и «госпожа, дающая жизнь», что созвучно библейскому имени Ева. Существует миф о том, как Энки и Нинхурсаг вдвоем сотворили первого человека из «глины (взятой) из бездны». Нинхурсаг, как великая мать и земная богиня, «производящая потомство», считалась не только матерью всех живущих, а, в первую очередь, матерью земных царей. Ранние шумерские цари любили говорить о себе как о «постоянно сосущих молоко Нинхурсаг». В космогонических мифах Аккада и Вавилона, ставших прямыми наследниками шумеров, картина сотворения мира во многом повторяется: созвучность большинства мифов лишь подтверждает их изначальную общность. И, если в шумерских мифах большую роль играет мудрый бог Энки, то в аккадско-вавилонских ему соответствует бог Эа, также рожденный одним из первых. И здесь всё начинается с описания хаоса. Ниже приводится несколько отрывков из Песни «Энума Элиш» («Когда вверху»):
Когда вверху небеса еще не были названы И не имела названия внизу земля, А изначальный Апсу, их родитель, Мумму и Тиамат, родившая всех, Свои воды совместно мешали… Тогда были созданы боги посредине небес.
За первыми божествами, обитавших в водной стихии, последовало второе поколение богов, живших на земле и в подземном мире. Среди них был и Эа. Юные боги были озорны и шумны. Они мешали Апсу и Тиамат, которые задумали уничтожить всех. Узнав об этом, молодые боги поспешили за помощью к старшему брату мудрому Эа, который, совершив заклинание, погрузил Апсу и Тиамат в глубокий сон. Во время сна Апсу был убит, а Мумму связана и вынуждена была покориться. На поверженном Апсу Эа построил свой дом, названный «Покоями судьбы». В этом доме Эа со своей супругой произвел на свет будущего властителя мира Мардука - любимого сына бога Эа. Однако праматерь Тиамат, разгневанная из-за убийства Апсу, жаждала мести. Сотворив одиннадцать «свирепых морских драконов» и заручившись некоторых из богов поддержкой, она начала борьбу. Одного из богов Кингу Тимат сделала своим мужем и назначила хранителем таблиц судеб. Боги, которые не подчинились Тиамат, передали Мардуку силу и власть: ему вручили стрелу и лук, палицу и молнию, а также - сеть, чтобы поймать в нее Тиамат.
Сеть Владыка раскинул, сетью ее опутал. Злой Вихрь, что был позади, он пустил пред собою, Пасть Тиамат раскрыла – проглотить его хочет, Он вогнал в нее Вихрь – сомкнуть губы она не может. Ей буйные ветры заполнили чрево, Ее тело раздулось, ее пасть раскрылась. Он пустил Стрелу и рассек ее чрево, Он нутро ей взрезал, завладел ее сердцем. (Перевод В.К. Афанасьевой.)
После этого он убил всех ее союзников и забрал себе таблицы судеб – символ власти над людьми. Под ликование спасенных богов Мардук приступил к сотворению мира из тела Тиамат:
Усмирился Владыка, оглядел ее тело. Рассек ее тушу, хитроумное создал. Разрубил пополам ее, словно ракушку, Взял половину – покрыл ею небо. (Перевод В.К. Афанасьевой.)
Вторая половина послужила для создания земли, которую Мардук покрыл растениями и населил животными, а в качестве венца творения вылепил из глины и из крови убитого им Кингу первых людей. Аккадско-вавилонская Песнь о сотворении мира «Энума Элиш» получила широкое распространение; позднее она исполнялась также и в храмах Ассирии. Там, однако, в роли Мардука выступал местный бог Ашшур. Более поздние по историческому времени мифы египтян, сохранив богатое наследие шумер и вавилонян, космогоническую мифологию, однако, заметно усложнили. В начале, как говорится в одном из мифов, был Хаос, который назывался Нун, - бескрайняя, неподвижная и холодная водная гладь, окутанная темнотой. Проходили тысячелетия, и ничто не нарушало покоя Первозданного Океана, но однажды из Океана появился бог Атум - первый бог во вселенной, который стал искать в Первозданном Океане твердое место, но ничего не нашел, и тогда он создал Холм Бен-Бен, что означает Изначальный Холм. Обретя под ногами землю, Атум приступил к сотворению мира. Он изверг семя себе в рот, оплодотворив сам себя, и вскоре выплюнул изо рта Шу - бога ветра и воздуха, а следом изрыгнул Тефнут - богиню мирового порядка. Повсюду, как и прежде, была тьма и тьма, и дети Атума потерялись в Первозданном Океане. Бог послал на поиски Шу и Тефнут своё Око. Пока оно бродило по водной пустыне, он создал себе новое Око и назвал его "Великолепным". Старое Око тем временем разыскало Шу и Тефнут и привело их обратно. От радости Атум заплакал. Его слёзы упали на Холм Бен-Бен и превратились в людей. По другому сказанию, бог-творец, имя которого звучит Хнум, вылепил весь мир на гончарном круге, точно также создав людей и животных. Это представление проживет до позднейших времён; сохранились изображения Хнума, лепящего на гончарном круге тела и души новорожденных детей. В некоторых вариантах, так называемого гелиопольского космогонического мифа, упоминается божественная птица Вену, как и Атум, никем не сотворённая. В начале мироздания Вену летал над водами Нуна и свил гнездо в ветвях вербы на Холме Бен-Бен. По представлениях мемфисской космогонии, вначале, когда повсюду еще простирался безжизненный Океан Нун, появился Птах, который сам был землёй. Он решил воплотиться в божество, и тогда усилием воли создал из земли свою плоть-тело. Став богом, Птах сразу же решил сотворить мир и других богов. Так как других материалов для деятельности у Птаха не было, он решил, что будет создавать всё сущее из себя - из земли, которая была его плотью. Творение свершилось так: в сердце бога возникла Мысль об Атуме, и бог произнёс это имя - и в тот же миг Атум родился из Первозданного Хаоса. В начале был Хаос, - это из египетских мифов следующей, гермопольской космогонии. В Хаосе царили силы разрушения: Бесконечность, Ничто, Небытие и Тьма. Разрушительным силам Первозданного Хаоса противостояла Великая Восьмёрка созидательных сил. Мужские божества этой Восьмёрки - Хух (Бесконечность), Нун (Вода), Кук (Темнота) и Амон ("Невидимый", т. е. Воздух) - имели облик людей с головами лягушек. Им соответствовали женские: Хаухет, Наунет, Куакет и Амаунет - богини со змеиными головами. Боги Великой Восьмёрки плавали в Первозданном Океане. Из земли и воды они создали Яйцо и возложили его на Изначальный Холм - "Огненный остров". И там, на острове, из Яйца вылупился бог Солнца Хепри - "молодой Pa". Однако по другой версии, солнечное божество, осветившее землю, пребывающую во мраке, родилось из цветка лотоса, чудесным образом выросшего на Изначальном Холме. Когда младенец Ра только-только родился, он заплакал от радости, и тут же из его слёз, упавших на Холм, возникли люди.
И стал свет после того, как ты (Амон-Ра) возник. Озарил ты Египет лучами своими, Когда диск твой засиял. Прозрели люди, когда сверкнул твой правый глаз впервые, Левый же твой глаз прогнал тьму ночную. (Из Гимна Атону.)
В "Книге Мёртвых" – древнейшем памятнике письменности Египта, сохранились фрагменты еще одного мифа: яйцо, из которого родился бог Солнца, снёс на Изначальном Холме Великий Гоготун - белая птица, первой влетевшей во тьму и нарушившей вековечное безмолвие Хаоса. Великий Гоготун изображался в виде белого гуся - священной птицы бога земли Геба. И это далеко не единичный случай, когда в роли божества, рождающего Солнце и творящего мир, выступает животное или птица. Сохранились следы предания о том, что Солнце рождено в виде золотого телёнка небом, которое само представлялось огромной коровой с рассыпанными по всему её телу звёздами. Или существовал миф, по которому небо представлялось свиньей, а звёзды - рожденными ею поросятами. По иным воззрениям египтян, Солнце - это огромный шар, который катит по небу солнечный жук. Чаще небо мыслится в виде богини-женщины Нут, тело которой изогнуто над землёй, а пальцы рук и ног опираются на землю. Нут рождает солнечного младенца, творящего затем богов и людей. Нут почиталась величайшей матерью и самого Солнца и всей вселенной:
Могуче сердце, твоё <...> О Великая, ставшая небом <...> Наполняешь ты всякое место своею красотою. Земля вся лежит пред тобою - ты охватила её, Окружила ты и землю, и все вещи своими руками. <...>
Нут, ты сияешь, как царица Нижнего Египта. И могуча ты над богами, Души их - твои, и наследие их - твоё, Жертвы их - твои, и имущество их всё - твоё.
Спроецированная на жизнь богов, земная двойственность-парность особенно ярко проявилась в космогонических мифах большинства народов, и, преобразившись в божественную тетраду, обрела повторяющуюся устойчивость. Как мифологема о Всеобщих Родителях, Отце-небе и Матери-земли - прародителях человечества, об их нерасторжимом объятии, о бесконечном счастье, которым они наслаждались, будучи вместе, встречается везде и повсюду, так и мифологема о двух детях, с которых собственно и начинается основной акт творения всего сущего на земле и небе, постоянна. Чаще всего эти четыре божества символизируют собой небо, воздух, воду и землю в самых разных вариантах. Причем, всё более обживая мифическое пространство, дочь в тетрадах часто начинает быть и богиней любви, как символ плодовитости, и богиней войны, как символ разрушения. Примерами тетрад в греческой мифологии являются – Кронос, Рея, Зевс и Гера; в римской – Сатурн, Опс, или Опа, Юпитер и Юнона. В японской мифологии подобную тетраду составляют Исанаги – Мужчина, который приглашает и Изанами – Женщина, которая приглашает. Они – брат и сестра. Из левого глаза Исанаги, также называемого Мужчиной августа (его сестра – Женщина августа), была рождена Аматерасу (Небесное Сияние), богиня солнца, а из его носа вышел на свет Сусаново (Стремительный Мужчина). Сверкающая и сияющая Аматерса получает от Исанаги Равнину Высшего Неба во владение, темному Сусаново во власть отдана Морская Равнина. От Месопотамии и до Ирана – та же тетрада, хотя и в несколько измененном виде. Мифическая история мира в Иране начинается с Зурвана (Время), гермафродита, который существовал еще до неба, земли и всего остального. Тысячу лет Зурван совершал жертвоприношения, желая иметь сына, и, в конце концов, его женская половина понесла в чреве Ормазда и Ахримана. Счастливый Зурван поклялся, что тот ребенок, который появится на свет первым, получит от него царство. Злой Ахриман первый отворил чрево и предстал перед Зурваном со словами: «Я твой сын Ормазд». Зурван отверг его, но пока он говорил с Арихманом, на свет появился настоящий Ормазд, которого Зурван и научил, как всем управлять. Своя тетрада существует и в индуистской мифологии. Это родители Шива и Парвати со своими детьми. Четверорукий и четвероногий бог воспроизводства Шива одновременно воплощал собой разрушительное и созидающее начало; нередко он изображался танцующим, ибо мир Шива творил силой космического танца, или, как вечный источник жизни вселенной, на фоне лингама – гигантского фаллоса. Дом Шивы находился на Гималаях, где он жил в идеальном семейном кругу со своей женой Парвати Великой Матерью, символом которой был также половой орган – женский, однако чаще она изображается в облике прекрасной женщины. С Шивой они возлежали на вершине священной горы Кайласа. У них двое детей: Ганеша, бог мудрости, и Картикея, бог войны. Как уже отмечалось, влияние древнейших мифов шумер сказалось на мифологии большинства народов Малой Азии и Средиземноморья. Позднее, дополненные и видоизменённые египетянами, космогонические мифы получат своё осмысление в более поздней, по историческому времени, греческой мифологии, а затем и – римской. Изменения могли быть самого разного свойства: от уточнения мельчайших подробностей и деталей, дополняющих картины божественного бытия, приближающих к потребностям и характеру нового народа, осваивающего чужую мифологию, – до существенного изменения всей внутренней философии и мотивации поведения мифических героев, их мироощущения и предназначенности в новой среде. Одним из мировозренческих отличий между космогониями Междуречья и Древнего Египта, исторически подверженных более древнему влиянию и поначалу, возможно, сохранявших отголоски реальных познаний ещё с допотопных времён, - было отношение к Богу-Творцу. Если в ранних мифах Малой Азии Бог-Творец, пусть в разном обличии, однозначно присутствует и заявлен изначально, как Первотворец и Создатель: именно с его волевого решения начинается сотворение мира и человека: «Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его.» (Евангелие от Иоанна, гл. 1, 1-5), -то, в античном мире Бога-Творца уже нет в начальной точке бытия, и началом начал выступает уже не Он, а – Хаос, отождествляющийся с зиянием, пустотой, раскрытой пастью, а также с воздухом и водной стихией. Согласно некоторым мифоэпическим представлениям, первопространством в значении «хаос» могли быть либо Вечный Океан, либо Первичное Море, либо Всемирная Река. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ибо уже на заре возникновения философии, как науки, Фалесом Милетским (начало У1 в. до н.э.) было высказано утверждение, что «все происходит из воды». И неслучайно, поразившись воде как веществу, одной из первых философских идей возникает идея Фалеса о воде, как первооснове всего. И лишь следом за первооснову будет взят в одних случаях – воздух, в других – огонь. Древнегреческий поэт (УШ-УП вв. до н.э.) Гесиод так описывал в поэме «Теогония» («Происхождение богов») появление Вселенной:
Прежде всего во Вселенной Хаос зародился, а следом Широкогрудая Гея, всеобщий приют безопасный, Сумрачный Тартар, в земных залегающий недрах глубоких, И, между вечными всеми богами прекраснейший,- Эрос. Сладкоистомный - у всех он богов и людей земнородных Душу в груди покоряет и всех рассужденья лишает. Черная Ночь и угрюмый Эреб родились из Хаоса. Ночь же Эфир родила и сияющий День, иль Гемеру: Их зачала она в чреве, с Эребом в любви сочетавшись. Гея же прежде всего родила себе равное ширью Звездное Небо, Урана, чтоб точно покрыл ее всюду И чтобы прочным жилищем служил для богов всеблаженных... (Перевод В. Вересаева.)
Понятие о хаосе, как первооснове всего сущего, в той или иной форме, присуще большинству мировых мифовоззрений. Например, по одному из наиболее популярных мифов Древнего Китая о сотворении мира, известного со II в. до н. э., следует, что в глубокой древности существовал лишь мрачный хаос, в котором постепенно сами собой сформировались два начала — Инь (мрачный), управлявший небесами и Ян (светлый), владеющий землей. Упоминается в роли творца мира в китайских мифах и весьма любопытный персонаж — Мать Бесов, Гуй-Ну, или Гуй-Гу-Шень, представлявшаяся существом с головой тигра и ногами дракона. Именно она, Мать Бесов, породила небо, землю и, разумеется, самих бесов, причем последних она утром рожала, а к вечеру пожирала. С Гуй-Ну, как прямой персонификацией мифического хаоса, перекликается дракон Хаос, в иносказательной форме упоминающийся в Книге Пророка Исайи. Изначально дракон Хаос присутствует и в древних египетских мифах, в которых говорится, что поначалу не было ничего, кроме неба и моря, по которому плыл в лодке Бог. Из морской пены сам по себе взялся в образе крокодила дьявол и подсел в лодку к Богу. Сам сотворить землю лукавый не мог, поэтому подговорил на это Бога, и, когда Бог согласился, дьявол нырнул на морское дно и достал оттуда горсть песка. Бог бросил песок на воды - получилась земля, но такая маленькая, что они еле-еле помещались на ней вдвоем. Когда Бог заснул, дьявол хотел столкнуть его в воду, но едва он начал толкать Бога, земля начала расширяться, пока не стала широкой и огромной. Проснувшись, Бог рассердился и сбросил дьявола в преисподнюю, а сам отправился жить на небеса. С пустоты начинается процесс формирования мира и в космогонии «Старшей Эдды» - своде древне-исландских языческих сказаний. Самая известная из песен – «Прорицание вёльвы», как раз и представляет собой рассказ о сотворении мира, однако уже в «Младшей Эдде» - сборнике песен по народным мотивам, созданном в начале ХШ в. н.э. С. Стурлусоном, картины мироздания полностью соотносятся в библейскими: "Всемогущий Господь вначале создал небо и землю, и все, что к ним относится, а последними Он создал двух человек, Адама и Еву, от которых пошли все народы. И умножилось их потомство и расселилось по всему свету». В «Прорицаниях вёльвы» сотворение мира выглядит совершенно по-иному:
В начале времен, когда жил Имир, не было в мире ни песка, ни моря, земли еще не было и небосвода, бездна зияла, трава не росла.
Согласно мифологии «Эдды» космос возник из пустоты Гинугага, а весь последующий мир был создан из тела двуполого великана Имира. Выкармливала этого великана корова Аудумла, а из соленых камней, которые она лизала, возник Бури, отец богов, среди которых будет и Один. Затем Один с братьями Вили и Bе убьют Имира, а из его тела сотворят мир. Плоть Имира стала землей, кровь — морем, кости — горами, череп — небом, волосы — лесом, а ресницы — стенами Мидгарда, сказочной страны. Сыновья Бора затем оживили деревянные изваяния людей, населив ими свое царство. В мифе говорится, что поначалу люди были бездыханны и не имели судьбы. Оживили людей боги, но судьбу им дали норны – богини судьбы. «Тьма изначальная» - всё тот же хаос, присутствовала в представлениях древних славян как западных, так и восточных. Учитывая, что прямых письменных текстов древнего язычества на Руси практически не осталось, а если что и есть, то чаще всего в пересказах, сохранившихся после Крещения Руси, и, безусловно, переработанных, то, как иллюстрацией о представлениях древних язычников, воспользуемся сказом о начале мира, опубликованном в журнале «Русская традиция». Предлагая сказ редакции, читательница писала, что эта легенда передаётся в их роду из поколения в поколение. Не станем с ходу отрицать, подвергая сомнению истинность изложенного, но и однозначно соглашаться с его подлинностью тоже не следует. Скорее всего, это мистификация, но с явным сохранением отголосков, отдалённых по времени, преданий, которые вполне могли сохраниться в народной памяти и послужить основой для повествования: «И была тьма изначальная, и жила в той тьме Мать Времени, великая Мать мглы и вечности – Сва. И тосковало сердце её, захотелось ей узнать смех детский, ручонки нежные, и взяла она тепло души свое, и, держа в руках, свернула в спираль, скатала зародыш огненный. И из того зародыша огненного сделала сына своего. И родился сын из зародыша огненного, а из пуповины родился змей огнедышащий, имя ему - Ферт. И стал змей мудрый другом сыну Сва - Сварогу. Играя, вместе росли они. И стало скучно Сварогу с матерью, ибо стал он уж юношей. И схотел он тоже иметь детей маленьких. И попросил он мать помочь ему. Согласилась Мать Времени. Она взяла от души своей и дала проглотить это змею мудрому. Прошло много времени. И однажды проснулся Сварог. Взял посох богатырский и прикоснулся к хвосту змея-Ферта. И выпало из змея яйцо. Подхватила его Мать Времени и, разбив, звезду сделала. Еще раз нажал Сварог посохом на конец змея огненного, и еще родился ребенок (сын или дочь) у бога с богинею. Так рождены были все дети его и Матери Времени – Сва. Как же всё живое появилось на свете белом? Уснул Сварог, лег на змея-друга и свернулся змей, став ложем для побратима своего. Мать Времени, богиня Вечности, захотела удивить сына своего. Взяла в ладошки звезды ясные, содрала со змея шкуру старую, смолола всё это в пыль серебристую. Взмахнула руками лебедиными, и рассыпалась пыль по небу звездному. И от той пыли всё живое народилось. И ушло на то не день, не два и не тысяча лет. Человек так же сделан был, только в тело его Великая Мать всего сущего душу вложила. Душа же та – дыханье спящего сына Сварога. Может, оттого и спит душа в теле нашем и просыпается лишь в годину трудную. Может, и правильно оное, ибо, если б думал человек только о возвышенном, не заботясь о хлебе насущном, люди бы вымерли. Знай, рожден человек и богом, и змеем. От того заключено в нем и хорошее, и плохое. Лева половина змеева, а правая – звездная. Важно только следить ему, чтоб плохое и хорошее, зло и добро, в равновесии находились, он от того только выиграет. Если злого больше будет – сгорит душа в пламени огненном, в пламени злости и зависти. И не будет от жизни той ни пользы, ни радости. Коль добро перевесит, то скучен станет для людей человек тот, сильно праведный зануден более, чем надобно. Поучать берется без меры он. Наставления же его не от сердца часто идут. Нуден такой человек и смешон. Но любят всех своих детей отец с матерью. Каждый им ребенок мил по-своему. Любит Сварог и друга Ферта верного. Раз в год гуляет Сварог с посохом по небосклону и от тех шагов звезды падают и рождается пространство, форма, время. Но не вечны, как и люди, звезды на небе. Не вечен и сам Сварог. Всему есть смерть и рождение. Настанет час, и погубит Сварога друг, друг любимый, змей огненный. Изрыгнет он из пасти огонь смердящий, словно тысячу солнц жарких. И погибнут звезды в пламени. И погибнет всё живое на свете белом. Но, погибая, возродится. Произойдет обновление. Так было уже и так будет. И при смерти богов и змея огненного соберутся души их и души людей в единое целое, в одну общую спираль, и взлелеет это целое Мать Времени. И добавит к нему частицу души своей. И появится из этого со временем зародыш огненный, и появится огонь, земля и вода, и повторится сначала всё, и вернётся на круги свои. Так было, есть и будет…» (Сказ, как всё началось) Вернемся, однако, к теме «хаоса». Попытки объяснить и понять, что же это за сила такая – первопричина всему сущему, философы (да и не только они, разумеется) начали предпринимать с ранних античных времен; продолжаются они и поныне, когда современная наука, в лице физиков, пришла к выводу, что хаос, как первооснова, - далеко не выдумка древних мудрецов, а вполне реальная сила, способная на самоструктурирование, то есть на организацию самой из себя стройной, линейной структуры, упорядоченной и гармоничной. В то же время сила эта, как двуликий Янус, способствует разрушению. Не станем углубляться в столь сложные научные дебри, а примем в самой упрощенной форме утверждение ученых о том, что хаос – это место, откуда всё происходит и куда всё возвращается, на веру. Впрочем, изначальное свойства хаоса, как показывает человеческий опыт, не просто отфиксировано как данность в философских построениях, а самым реальным образом отразилось в языке. Определение «хаоса», как бездны, присутствует во всех мировых языках и соотносится понятийно со множеством самых разнообразных слов, на первый взгляд далеких по своему основному смыслу, таких, как «отверстие», «дверь», «окно», «сосуд», «череп»... И ряд этот можно продолжать и продолжать. Бездна – это не просто наводящая мистический ужас, глубочайшая, допустим, расщелина в земле или горах. Кстати, слово «хаос» на греческом и означает «расселина». По самым различных мифоэпическим представлениям, бездна – это и творящее, деятельное начало; это вечность и бесконечность; это путь в бесконечный мир, но это и точка возврата; это, наконец, дверь, разделяющая и объединяющая два мира – верхний и нижний; дверь между видимым и невидимым. Это и отверстие. Например, в древнем Китае отверстие, проделанное в металлическом диске, означало небо, т.е. потусторонний мир, и в этом качестве отверстие однозначное выступало в значении двери между светом и тьмой, между жизнью и смертью. Как итог, дверь выступала символом воскресения, символом возвращения мертвых к жизни – и как тут не вспомнить слов, сказанных о Себе Иисусом Христом: «Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет» (Евангелие от Иоанна, гл. 10, 9). Да и рождается человек из утробы матери, то есть из лона, полости, отверстия – из той же бездны, а после смерти уходит вновь в полость, в лоно земли, в могилу – в бездну. С хаосом, как силой созидающей и силой разрушающей соотносится и понятие огня, как первоэлемента, послужившего для создания всей Вселенной. Огонь уничтожает всё ненужное, слабое, лишнее, то, чему и так вот-вот должен наступить конец. Огонь лишь ускоряет этот процесс, ради скорого созидания, ибо на смену старому, отжившему придет, прорастет, воскреснет новое и животворящее, да и человек, прошедший очищение огнем, становится чистым, очищенным, обновленным. Повторимся, что все эти космогонические мифы возникали в человеческих умах, отталкиваясь от реальных представлений. Человек рано выделил из всего окружающее мира – солнце, не только как источник дневного света и тепла, а как первооснову всей жизни на Земле, но обожествляется не только Солнце, что обитает на Небе, обожествляется и Огонь, согревающий человека у костра. Самые ранние гимны «Ригведы» (УШ, 58) говорят об Огне, как об объединяющем начале всего сущего:
Един Огонь, многоразлично возжигаемый, Едино Солнце, всепроникающее, Едина Заря, все освещающа, И едино то, что стало всем (этим).
По древней индуисткой мифологии, сосредоточенной в учении «Агни-йоги», говорится о разных образах Огня: «Давно сказано о двух Огнях – огонь творящий и огонь истребляющий. Если первый сияет, греет и возносит, то второй испепеляет и сжигает». Из Гимна Огню-созидателю:
Радость есть явление силы Создателя, освещающей тьму мира, куда Устав Наш приводит через труд каждого. Начался новый день над землею. Сейчас не течение, но водоворот. Всякий личный мир освещен заревом Костра, пожирающего ветхие формы. Та мудрость Творца сулит Новый град, сжигая творит. Нам ли, свидетелям, печалиться, понимая Великой Замысел? И глухие, и слепые, и сидячие остаются прохожими, Идет Создатель.
Во всех мировых мифоэпических воззрениях присутствует огонь, как сила-мощь и как образ-символ, если огонь и не выступает, скажем, в качестве первоосновы или первовещества, то появляется почти сразу же в сонме первых богов. Например, Гефест – греческий бог огня и кузнечного ремесла, сын Зевса и Геры. Да и сам Зевс, как повелитель молний и грома, к огню имеет самое прямое отношение. Вспомним и об Энлиле, одно из прозвищ которого было «Господин грозы». В Древней Руси Огонь называли Сварожичем, то есть сыном Сварога – бога неба и солнца, и представляли живым, вечно голодным, всепожирающим существом. Согласно некоторым древним славянским мифам, именно бог-громовик, повелевающий небесным огнем, и создал первого человека, дал ему огонь для домашнего очага, а женщине даровал чадородие. В самых различных варианта огонь, вода, воздух и тьма выступали в качестве первоосновы для создания мира, розно или совместно, как например, согласно одному из древних мифов, соединившись во чреве Земли. После чего Земля в первый день произвела живых существ, в третий появились травы и деревья, морские животные и птицы – на пятый, гады и человек – на шестой. Уже отмечалось, что со временем первоначальная единоличная роль Бога-Творца в мифах стала исчезать. Во многих восточных сказаниях в роли божества, рождающего Солнце и творящего весь мир, выступает животное или птица. И выступать в этой роли могут самые разные животные, птицы и даже пресмыкающиеся. Одним из самых древних египетских богов, почитавшихся в долине Нила, - Хор (Гор): сокол, летящий сквозь мировое пространство: левый глаз Хора – Луна, правый – Солнце. Или вспомним белого гуся Великого Гоготуна, из яйца которого на Изначальном Холме, как мы помним, родился бог солнца Ра. В роли первопричины в этом случае выступает яйцо. Обожествив всё вокруг, язычники любовь понимали как космогоническое начало, и, согласно преданиям самой глубокой древности, Ночь родила Яйцо, которое и становится символ Вселенной, а из Бездны разбившегося Яйца возникли Небо (верхний мир) и Земля (средний и нижний миры). Но что есть «Бездна разбившегося Яйца»? Бездна – это не только, как мы уже знаем, черный провал куда-то, или пугающая расщелина в горе, а некое предпространство, или первопространство, обозначенное словом «хаос». Во всех без исключения мифах о сотворении мира повествуется, что до начала начал было нечто сродни тьме, причем это не просто полное отсутствие света, а как некая сущность. В это верили и народы, жившие на Ближнем Востоке и в Средиземноморье. У греков, например, была Мать Ночь, а у иудеев - Царь Тьмы. Несколько позднее, в древней Греции идея Мирового яйца станет основой орфических мистерий, и символом Мирового яйца явится буква Omega («большая О»), а строчная буква «Omicrom» («маленькая О») будет указывать на две расколотые половины. По представлениям древних греков Мировое яйцо появилось в результате полового акта Великой Богини и Мирового Змея Офиона. Великая богиня тоже приняла облик змеи, и они соединились. Богиня снесла мировое яйцо, в котором заключалась бесконечность, но которое само по себе ничего не значило, пока не было расколото Демиургом. Демиургом в этом случае выступал Гелиос-солнце, с которым греки-орфики отождествляли своего бога Аполлона. По их представлениям, Солнце на небе «высиживает яйца», поэтому ежегодно весной праздновалось рождение мира. Из «Калевалы» - собрания древнейших карело-финских рун, мы также узнаем, что мир был создан из яйца. Хотя сказания собранны воедино и записаны Элиасом Лённротом лишь в первой половине Х1Х века, «Калевала» сегодня, как письменный памятник, сохранивший древние предания, признанная часть мировой культуры. Следуя мировой мифологической традиции, «Калевала» начинается с описания незапамятных времен, когда еще всё было мертво – и земля, и вода, и воздух. Солнце еще не освещало небо, а Земля была дикой и пустынной. Лишь в воздушной пустыне обитала в одиночестве дочь воздуха Илматар. Однажды спустилась она на море, где тут же началась буря. Налетел ветер:
Ветер плод надул девице, Полноту дало ей море, И носила плод тяжелый, полноту свою со скорбью Лет семьсот в себе девица. (В переводе Л.П. Бельского.)
Тяжело было ей, и она стала плакать, взывая к богу Неба, грома и молнии:
О ты, Укко, бог верховный! Ты, всего носитель неба! Ты сойди на волны моря, Поспеши скорей на помощь! Ты избавь от болей деву И жену от муки чрева!
Но не спешит с явной помощью к дочери-жене бог Неба, лишь по прошествии небольшого времени, когда Илматар в задумчивости сидела в одиночестве, прилетела вдруг красивая уточка и устроилась на выставленном колене, как на болотной кочке, и снесла яички:
Шесть яичек золотые, А седьмое – из железа.
Через три дня Илматар, почувствовав сильный жар в коленке, стряхнула все яички в болотную воду, где те тут же разбились, но:
Не погибли яйца в тине И куски во влаге моря, Но чудесно изменились И подверглись превращенью: Из яйца, из нижней части, Вышла мать – земля сырая; Из яйца, из верхней части, Встал высокий свод небесный, Из желтка, из верхней части, Солнце светлое явилось; Из белка, из верхней части, Ясный месяц появился; Из яйца, из пестрой части, Звезды сделались на небе; Из яйца, из темной части, Тучи в воздухе явились.
С момента возникновения мира из уточкиных яиц прошло тридцать лет, когда у Илматар родился сын Вяйнямёйнен. Он явился в мир, когда светило молодое Солнце днем, а ночью по небесному небосклону разгуливал молодой Месяц и большим ковшом нависала над землей семизвездная Медведица. Картины сотворения мира человеком создавались через понятные ему аналогии многое, через конкретные образы, взятые из окружения, привычного ему. Древний человек, наблюдая окружающий его мир, видел, что чаще всего жизнь рождается из яйца, и он не задавался глубокомысленно вопросом, что первично яйцо или курица. Для него однозначно яйцо – первооснова всего и всему, поэтому на бытовом уровне яичница становится изначально едой особо почитаемой, как это и было издавна на Руси. С момента крещения языческие традиции, бытовавшие века и века на Руси, не только устойчиво сохранялись в народе, но и самым естественным образом слились с христианством. Так, например, яичница в народе стала почитаться обрядовая во время Троицы. На ранней зорьке она готовилась юной девушкой непременно из двух яиц на раскаленных углях в русской печи. Затем яичницу укладывали вовнутрь разрезанного каравая и заворачивали всё в полотенце. С этой, старательно приготовленной едой, девушки шли в луга, к заранее приглянувшейся березке, под ветвистой кроной которой устраивались игры и пиршество. Издавна яйцо являлось символом жизни, крепко связывая настоящее с былым и грядущим. Яичнице приписывали силы плодородия, которые закалялись в огне русской печи, при этом скорлупу от яиц не выбрасывали. Ее собирали на шестке под сводом печного устья, где она медленно, опаляясь жаром, обжигалась. После ее мелко толкли в ступице, ссыпали и чистый холщовый мешочек. И хранили, как целебную. В славянской традиции распространилось и книжное представление о мире, как яйце: известна польская легенда о земле, сотворенной из яйца, упавшего с мирового дерева. Смысл большинства мифов со временем был забыт, но отголоски их сохраняются и, обретя современное звучание, продолжают жить в сказках как в народных, так и авторских. Например, в литературном произведении под сказочно-фольклорным названием «Песни птицы Гамаюн» (Асов А.И.) можно прочитать: «До рождения света белого тьмой кромешною был окутан мир. Был во тьме лишь Род - прародитель наш. Род - родник вселенной, отец богов. Был вначале Род заключен в яйце, был он семенем непророщенным, был он почкою нераскрывшейся. Но конец пришел заточению, Род родил Любовь – Ладу-матушку. Род разрушил темницу силою Любви, и тогда Любовью мир наполнился. Долго мучился Род, долго тужился. И родил он царство небесное, а под ним создал поднебесное. Пуповину разрезал радугой, от- делил Океан - море синее от небесных вод твердью каменной. В небесах воздвигнул три свода он. Разделил Свет и Тьму, Правду с Кривдою. Род родил затем Землю-матушку, и ушла Земля в бездну темную, в Океане она схоронилась. Солнце вышло тогда из лица его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Месяц светлый - из груди его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Звезды частые - из очей его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Зори ясные - из бровей его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Ночи темные - да из дум его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Ветры буйные - из дыхания - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Дождь и снег, и град - от слезы его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Громом с молнией - голос стал его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов!» О славянском боге Роде разговор у нас впереди, а вот в древней Индии образ яйца был связан с мифом о Паньгу. Когда небо и земля были еще не отделены друг от друга, то Вселенная, пребывавшая в состоянии первобытного хаоса, напоминала по форме своей гигантское куриное яйцо. В этом яйце и зародился Паньгу, которого породил хаос. Паньгу вырос и уснул, проспав восемнадцать тысяч лет, а, проснувшись и открыв глаза, не увидел ничего, кроме липкого мрака. Тогда взял Паньгу оказавшийся рядом топор и стал пробивать им мрак. Раздался оглушительный грохот, и огромное яйцо раскололось. Все легкое и чистое тут же поднялось вверх и образовало небо, а все тяжелое и грязное опустилось вниз и образовало землю. И Небо и Земля, смешанные первоначально в сплошной хаос, отделились друг от друга. История Паньгу во многих деталях напоминает миф о рождении мира из яйца Брахмы, миф об оторвавшем небо от земли Индре и частично древние шумерские мифы. Существуют и иные мифы о сотворении мира, схожие с ведическими, китайскими и другими, где первотворец Вселенной заключен первоначально в яйце, а затем выходит из него, порождая стихии и богов. Однако встречались в мировой мифологии и иные варианты сотворения Вселенной, например, из тела бога или богини, как Тиамат, причем и они далеко не редкость. В одном из центральных гимнов «Ригведы» - сборнике мифов Древней Индии, рассказывается о космическом первочеловеке – «тысячеглавом, тысячеглазом и тысяченогом» Пуруше:
Пуруша – это всё, что стало и станет. Он властвует над бессмертием, (над всем), что растет благодаря пище. Огромно его величие, но еще огромнее сам пуруша. Четвертая часть его – всё сущее, три (другие) части – бессмертное в небе. На три части вознесся пуруша в вышину, Четвертая часть его осталась (здесь). Отсюда (он) распростерся на тех, кто ест и кто не ест...
Из него, принесенного в жертву, было получено жертвенное масло, (Его) обратили в те существа, которые (обитают) в воздухе, в лесу, в селениях. (Перевод В.А. Кочергиной.)
Из членов тела Пуруши был создан материальный мир, а также все остальные элементы мира, и, конечно же, из частей тела Пуруши возникли и все остальные боги, олицетворяющие собой всё сущее.
Когда разделили пурушу, на сколько частей он был разделен? Чем стали уста его, чем руки, чем бедра, ноги? …
Луна родилась из мысли, из глаз возникло солнце. Из уст – Индра и Агни, из дыхания возник ветер. Из пупа возникло воздушное пространство, из головы возникло небо. Из ног – земля, страны света – из слуха. Так разделились миры. (Перевод В.А. Кочергиной.)
Прямые отзвуки мифа о первочеловеке Пуруше, прослеживаются в космогонии русского духовного стиха, известного под названием «Голубиной книги». Несмотря на христианскую фразеологию, миф о сотворении мира, изложенный здесь, несомненно, относится к языческим. Многие ученые полагают, что на Русь этот миф попал задолго до принятия христианства, вероятнее всего, от индоиранских народов. Слово «голубиная» прочитывается не от голубя-птицы, а от слова «глубина», потому как «Голубиная книга» - книга глубины познания основ мира, и написана та Книга огромная самим Небесным Царем. Выпадала Книга с туч-небес на Землю - на Фаворскую гору, падала близь Алатырь-камня, у кипарис-древа - древа крестного, т.е. мирового. Упала Книга тайная, сокровенная, а вот о том, что записано, прочесть никто не может. И просят тогда люди прочитать им Книгу мудрого царя Давида:
Во премудрый царь Давыд Евсеевич Он ответ держал, он по памяти напаче грамоти: - Не могу же я честь Голубину Книгу, Я же вам проповедаю По памяти напаче грамоти: У нас белый свет от свята духа, Солнце красное от лица божьего, Млад-светел месяц от грудей божьих, Зори ясные от очей божьих, Звезды чистые от риз божьих, Ветры буйные от кровей божьих, Ночи темные от сапог божьих. (Цитируется по «Собранию народных песен П.В. Киреевского.)
По другим вариантам, буйны ветры возникли от Святого духа. Из «Голубиной книги» мы узнаем, что дробный дождик возник от слезок Христа, помыслы разные — от облаков небесных; «мир-народ» — от Адама, которого сотворил Бог-Господь из космических стихий: кости у него от камня, тело — от земли, кровь — от морских вод. Разум у людей — от самого Христа, да и сами цари земные взялись из святой Адамовой головы, крестьяне ж православные род свой ведут от колена Адамова. Говорится в «Голубиной книге» и о том, что «белый», т.е. православный, царь — над царями царь, что Святая Русь — всем землям мать, что Иерусалим - пуп земли и всем городам отец, что Алатырь-камень — всем камням отец, что кипарис, древо-крестное, — всем деревьям мать, и что плакун-трава, возникшая из слез самой Матушки Богородицы, — всем травам мать… Источниками «Голубиная книга», отчасти, являются древнерусские апокрифы «Беседа Иерусалимская» и «Беседа трех святителей», где «высота небесная, широта земная и глубина морская» соотносятся с тремя ипостасями Троицы — Отцом, Сыном и Духом Святым; небеса, как обитель Творца до сотворения мира, описаны как «три каморы», или свода, солнце сотворено от риз Господних; луна — от воздуха и престола Господня; гром и молния — от огненной колесницы, к которой приставлены два «громных ангела». Из этого перечисления видно, что апокрифы перекликаются с некоторыми древнейшими мифами, поэтому нет ничего неожиданного в том, что в одном из вариантов апокрифа «громные апгелы» напрямую соотносятся древнерусскими божествами с Перуном и Хорсом. Влияние библейских сказаний о сотворении мира на общую космогонию славян вполне объяснимо, особенно если учесть, что собственно древние мифы славян в записанном виде практически отсутствуют, а существующие письменные памятники, сохраняя, частично, следы исконной мифологии, подверглись позднейшей переработке. В то же время следы языческого влияния в представлениях древних славян, уже принявших крещение, сохранялись очень долго. Особенно это видно в так называемых дуалистических представлениях, когда в акте сотворения мира, помимо Бога-Творца, появляется второй участник. Как пример, цитата из «Толковой Палеи» - одного из ранних литературных, причем не переводных, произведений на Руси религиозного характера: «… В тот день (Творения) один из ангелов, называемый Сатанаилом, который был старейшиной в десятом чине, увидев, как украсил Бог твердь (о которой мы говорили), и землю, возгордился и сказал в помысле своём: «Сколь прекрасна она, но не вижу живущих на ней. Вот сойду на землю, и приму (власть) и буду обладать ею, и буду как Бог. И поставлю престол свой на облаках». И сверг его сразу с небес Господь за гордость его помысла, а за ним пали те, кто был под ним из десятого чина, просыпавшись с небес как песок. … Сатана, бывший старейшиной над своим чином, стал главным в земном чине и принял власть над Землёй. Будучи изначально создан Богом не лукавым, а благим, он не смог вынести той чести, которую оказал ему Творец, но самовластной волей совратился со своей природы, вознёсся помыслом на Сотворившего и замыслил сопротивляться Богу…» И если в «Толковой Палее» роль Сатанаила сведена до минимума, то в апокрифических рассказах о первоначальном акте миротворения, наряду с Богом, прямым участником творения тот появляется в виде плавающей птицы гоголя. Дуалистические версии сотворения мира и человека у восточных и южных славян восходят к архаическим космогоническим мифам о двух творцах – добром и злом, - плавающих в виде двух птиц (гоголей – черного и белого, уток и др.) в волнах первичного океана. Восточнославянские народные сказания сохранили образ ныряющей птицы. Так, в украинских колядках поется о двух голубках, которые спускаются на два дуба среди мирового океана и держат совет, как им «основать свет»: со дна моря они достают песок для суши и синий камень для неба. В фольклоре славян сохранились отголоски древних мифов о браке неба и земли, оплодотворяемой небесным дождем, о небесной свадьбе солнца и месяца. Подобные легенды о миротворении известны не только славянским народам, но также большинству неславянских народов, проживающих в пределах России. Всем им знакомы образы Бога, Сатаны, птицы, творящей мир посредством ныряния. Исследователи мифологической школы считали эти легенды исконно славянскими, видели в них следы древнего мифа о Белбоге и Чернобоге и связывали их происхождение с дохристианскими временами. А.Н. Афанасьев в Х1Х в. в своем уникальном исследовании «Поэтические воззрения славян на природу» высказал мнение, что "эти любопытные сказания... раскрывают перед нами один из древнейших мифов. На великий подвиг создания мира выступают две стихийные силы: светлая и темная - бог и дьявол… Безбрежное море, где встречаются мифические соперники, есть беспредельное небо... И бог, и дьявол носятся по этому небесному морю, сидя в ладье, т.е. в облаке... или плавают по нему в виде двух гоголей белого и черного: эпитеты, стоящие в связи с дуалистическим верованием в начала света и тьмы, добра и зла = Белбога и Чернобога. Оба божества участвуют в творческой деятельности природы... Несмотря на очевидное стремление народной фантазии возвести стародавний миф к позднейшим христианским воззрениям, вся обстановка предания указывает, что здесь идет речь о боге-громовике (Перуне)... В лице противника этого божества узнаем мы мифического змея, который в народных сказаниях обыкновенно смешивается с сатаною… Сатане приписано создание гор, что прямо указывает в нем - горного демона (= змея Горыныча)... " Мир создан. Светит Солнце. Плодоносит Земля. Небо раскинуло свой безбрежный шатер. Мировая река омывает пространство вкруг Мирового дерева. Осталось появиться только человеку: всё, что уже создано – создано для него. И какие ж, однако, удивительные истории встречаются в мифах о создании первого человека. Мы помним, что Энки и Нинхурсаг создали первого человека из глины, взятой из бездны, да и Мардук тоже слепил человека из глины. Из глины же на гончарном круге сотворил людей ( и животных) Хнум. Не забыли мы и то, что пояились первые люди и из слез – слез радости Атума и слез радости Ра. У славян первых людей создал бог-громовик, а то и из «воздушных облак» с неба на землю падали «груды», из которых потом рождались дети. Вот и из ветошки, которую бросил бог на землю, также людей натворили-сотворили. Да что там ветошка, тряпочка-гнилушка! В книге «Сказки и мифы Океании» в антропологическом мифе «Первые люди» рассказывается о происхождении человека из бамбука! В мифе «Люди кокосовой пальмы» первопредками людей названы орехи, а из саг «Эдды» известно, что люди появились вначале в виде деревянных изваяний. Встречаются в мировой мифологии и представления о внеземном происхождении человека на Земле. Например, преданиям авестийской и ведической религий рассказывают, что древние арии пришли на Землю со звезд Большой Медведицы. Человек изначально, проявляя неиссякаемое любопытство, утвердился в пытливости своего разума: стремление познать не только мир, который вокруг, но, прежде всего, себя было неизбывно. Постепенно ли пришла к нему догадка о том, что велик не только макрокосм, но и микрокосм, то есть сам человек, стало ли это внезапным озарением, однако о своем предназначении, как и о самом возникновении, человек задумался рано и, кажется, на века. «Человек, только он один, - последний по времени возникновения, самый свежий, самый сложный, самый радужный, многоцветный из последовательных пластов жизни», - писал в начале ХХ века французский философ Шарден. Не ведали наши далекие предки об ископаемых «питекантропах» и «синатропах», записанных сегодня, как в наших, так и их прародителей. И навряд ли согласились бы с этим утверждением, узнав о предлагаемом родстве, ибо в своей наивности и простоте были ближе к отгадке, к Истине и познанию «по образу и подобию» Кого созданы из персти земной, переживая при этом необъяснимую тоску по Первообразу. Согласно Библии, как и самым ранним мифам, материалом для создания первого человека послужила глина. Адам – имя первого человека звучит, как «красная земля». В большинстве мифов подчеркивается, что глина, или «персть земли», - красного цвета. Кажется более чем невероятным, но факт остается фактом, и последние открытия ученых говорят о схожести глины по своей структуре со структурой человеческого тела, да и ДНК, как утверждают современные генетики, также показывает единственную исходную точку для всех. Нам же легче вычертить, нарисовать некую схему-древо развития (эволюции) человека из кого-то там в homo sapiens с частыми узлами-провалами за неимением подтверждения сплошной линии, чем поверить в исходное. Однако в подтверждение этой идеи так и не представлены ни в окаменелостях, ни в останках доказательства этапных стадий развития человека. Ни вчера, ни сегодня нет ничего нового, не обычного по форме и существу; все продолжает существовать в тех же, изначальных формах и сущностях. Появившись, человек как вид, ничего не поколебал в природе. Возник и возник. Просто появился в одночасье! И подтверждением тому есть одно удивительное и постоянное совпадение в самых разных мифах и легендах о сотворении человека. Приведем несколько примеров. По словам индейцев племени майду, родина которых Калифорния в США, некое таинственное лицо по имени Зачинатель спустился на землю с неба по веревке, сделанной из птичьих перьев; затем, взяв кусок телесно-красной земли, смешал ее с водой и вылепил две фигурки – мужскую и женскую. У эскимосов мыса Барроу на Аляске таинственным творцом выступает некий дух по имени А-се-лу, который также первого человека вылепил из глины. Похожую историю о первом человеке рассказывают и маори – туземные обитатели Новой Зеландии. Согласно местным мифам некий бог Ту, или Тини, взял красную глину с речного берега, замесил ее на своей крови и вылепил фигуру с глазами, ногами и руками. Фигурка понравилась ему и бог, вдохнув в нее жизнь, назвал ее Тики-агуа, то есть подобие Тики. И подобным примерам несть числа. Чернокожие австралийцы из окрестностей Мельбурна рассказывают, что Бундгиня – творец и создатель мира, большим ножом срезал три крупных куска древесной коры, положил на один из них кусок глины и тем же ножиком, как следует, вымесил ее. Затем на втором куске коры стал лепить человечка; сначала он сделал ступни, потом ноги, туловище, руки и голову. И на третьем куске коры вылепил человечка. Надо думать женского рода. Бундгиня был невероятно доволен тем, что у него получилось, и от радости долго плясал вокруг своих глиняных человечков. В Х1Х веке у марийцев, народности угро-финского происхождения, проживающих на Волге, была записана следующая история сотворения человека. Бог вылепил тело человека из глины, а душу для оживления его оставил на небе. Он поспешил за ней к себе на небо, а собаку оставил сторожить тело. Выждав, когда бог поднимется на небо, пришел хитрый дьявол, напустил на собаку холодный ветер и прельстил ее меховой одеждой, чтобы ослабить ее бдительность. Потом злой дух оплевал и загадил глиняное тело человека так, что, когда бог вернулся назад, то пришел от увиденного в полное отчаянье. Он попытался отмыть всю грязь, но сделать этого не удалось, и тогда бог, скрипя сердцем, вывернул тело человека наизнанку. Вот отчего, как утверждалось в мифе, у человека такая грязная внутренность, а собаку бог проклял за ее преступное нарушение своего долга. Итак, каким бы то ни было образом, но человек создан, и создан для него мир. Творец, выступающий под разными именами и даже обличиями, дал тому, кто «по образу и подобию Его» мир прекрасный и удивительный. Всё вокруг цветет и благоухает. Огромны плодоносящие деревья и великолепны высокие травы. В лесах и лугах обитают огромных же размеров животные и птицы, а в воздухе летают большие зверо-птицы. Это было прекрасное время, названное «золотым». Все жили по законам Матери-Земли. Мать-Земля давала человеку пищу и знание, в которых он нуждался. В поэме «Труды и дни» о тех благословенных днях Гесиод писал:
Был еще Крон-повелитель в то время владыкою неба. Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою, Горя не зная, не зная трудов. И печальная старость К ним приближаться не смела. Всегда одинаково сильны Были их руки и ноги. В пирах они жизнь проводили. А умирали, как будто объятые сном. (В переводе В. Вересаева.)
Сохранилась память о том сказочно-фантастическом Золотом веке и в мировоззрении славянских народов в виде устойчивых фольклорных образов – молочных рек с кисельными берегами, скатертями-самобранками и других.
|
|
СЛАВЯНСТВО |
|
Славянство - форум славянских культурГл. редактор Лидия Сычева Редактор Вячеслав Румянцев |
